Этот вопрос словно раздавил меня: я задавала Бастьену так мало вопросов, что совершенно не представляла себе, где он может жить.

– Мне жаль, действительно очень жаль, но я об этом ничего не знаю. Но мы его найдем: Юзес не так уж велик. Вы где остановились?

– Еще не знаю. Сейчас пойду в гостиницу снимать номер.

– Так живите у меня.

– Но я не могу! Об этом и речи быть не может!

– Пока мы не нашли Бастьена, вы будете жить у нас. Это не приглашение. Просто так должно быть.

Старик улыбнулся.

Натан должен был возвратиться из поездки только в пятницу. Я позвонила ему и рассказала обо всем случившемся.

– Ты ведь мне ничего не говорила про этого Бастьена?

– Нет, но он же не единственный, кто отправляет книги через «Постбук».

– В любом случае эта история очень трогательная. Действительно надо найти его сына.

– Спасибо, Натан, спасибо, спасибо!

Больше всего я люблю в моем муже его доброту, и так будет всегда. Друзья Натана знают, что на него всегда можно положиться. Он регулярно звонит другу, если тот нездоров, он приглашает одиноких друзей погостить у нас несколько дней, когда у них отпуск. Даже молодые архитекторы, которые у него служат, поддерживают с ним прекрасные отношения и летом иногда приезжают к нам, чтобы познакомить нас со своими супругами и детьми.

Я поселила Яна Кермезена на первом этаже, в комнате, которая выходит окнами в сад.

Мы каждый день завтракали, обедали и ужинали вместе, пока не вернулся Натан.

Это был совершенно очаровательный человек. Мы с ним много говорили о его путешествиях, но разговаривали и о книгах.

Он очень любил Африку и в прошлом был эксклюзивным фотографом журнала «Дикая Земля» для южной части этого континента. Фотографировал в Ботсване, Намибии, Кении… В каждой из этих стран он провел по многу месяцев среди природы; очень часто вместе с ним был лишь один проводник, с которым они разбивали на ночь палаточный лагерь, а на рассвете снова отправлялись в путь по следам диких кошек или слонов, чтобы запечатлеть самые лучшие картины их жизни при наиболее подходящем освещении.

Я сказала ему, что все книги, которые он получил, есть и в моей библиотеке, и что меня изумляет, насколько у меня и его сына одинаковые вкусы. Не знаю, догадался ли он, что мое потрясение от знакомства с Бастьеном было вызвано не только книгами, но в той же степени чувством.

Думаю, что если бы я создала что-то вроде сайта знакомств Meetic – сайт, на котором знакомства происходили бы посредством книг, – я могла бы стать серьезным конкурентом этой знаменитой интернет-платформы. Каждый пользователь должен был бы перечислить двадцать последних книг, которые прочитал, десять своих любимых книг, но также книги, которые ему не понравились, – и ему были бы предложены возможные пары! Разумеется, эта система давала бы результат лишь для тех, кто много читает.

Я часто замечала, что если во время разговора с другом или подругой узнаю, что нам обоим нравилась одна и та же книга, диалог в то же мгновение набирал силу, как будто мы вместе побывали в экспедиции на другой край мира.

Когда в первый раз обедаю с незнакомыми людьми и пытаюсь выйти за пределы просто вежливого разговора, я спрашиваю сотрапезников о последних прочитанных ими книгах. Возникают дуэты и трио читателей одной и той же книги, и обед перестает быть банальным.

Встречаясь с кем-то, о ком знаю, что мы раньше любили одну и ту же книгу, я взволнованно спрашиваю его, какая книга была его последней импульсивной покупкой.

Если между нами снова происходит оживленная и жаркая беседа оттого, что и эта книга могла бы понравиться обоим, то мне уже не терпится тоже ее прочитать.

Ян попросил меня описать ему внешность его сына; когда он достал для меня из бумажника старую фотографию, на которой был снят он сам, я была потрясена: так похожи были отец и сын в одном и том же возрасте. Я увидела и фотографию Матильды – красивой девушки, чье сходство с отцом тоже было очень заметным.

Мы заговорили о Бретани. Семья Кермезен была родом из департамента Кот-д'Армор, из окрестностей маленького старинного города Трегье. Ян родился там. Позже его родители переехали в Париж и оборвали свои бретонские корни, однако Крозон был ему знаком. Но он считал, что розовые гранитные скалы побережья, как будто установленные великанами, обладают волшебной красотой. Настоящий разговор двух французов: каждый убежден, что его родной край самый красивый!

Бастьена разыскал в следующую субботу Натан, стоя в очереди к торговцу рыбой на площади Трав.

Натан делал покупки, пока я была в книжной лавке. Ян Кермезен пожелал провести в ней утро, чтобы составить мне компанию, и сидел на маленьком стуле возле кассы.

Натан узнал сына по фотографии, которая была у отца.

– Извините, месье. Я муж Натали, владелицы книжной лавки. Вам не составит труда пройти со мной в ее магазин?

– Э-э-э… Не составит, конечно же. Какая-то проблема?

– Не проблема, но об этом деле сложно говорить при Клемане и его рыбах, – улыбаясь, сказал Натан.

Бастьен не совсем понимал, в чем дело, но ему стало любопытно, и он пошел с Натаном.

Входя в книжную лавку, он не видел своего отца и, разумеется, взглянул в мою сторону. Я стояла перед кассой и поэтому немного заслоняла старика.

Заметив это, я сделала шаг назад и положила руку на плечо Яна.

Отец почти сразу узнал сына и заплакал.

Только в этот момент Бастьен понял, что происходит.

Он стоял неподвижно и пристально глядел на того, кого так долго отказывался видеть, но кому все же стал посылать знаки любви, когда узнал, что тот готовится покинуть этот мир.

Позже Бастьен объяснил мне, что нотариус их семьи сообщил ему, что отец вернулся во Францию, чтобы закончить свою жизнь в медицинском учреждении.

Я не могла представить себе, что творилось в душе у Бастьена.

Мы с Натаном молча смотрели на них.

Отец хотел встать, чтобы подойти к сыну, но у него не хватило сил.

Бастьен подошел к нему, протянул руку, чтобы помочь, и крепко обнял.

Натан подошел ко мне и спросил:

– У тебя не найдется носового платка?

Мы оба были очень растроганы этой сценой примирения.

– Ну и дела! Все, что происходит в твоей лавке, изумительно!

– Да, изумительно и чудесно.

Мы покинули отца и сына и пошли ужинать вдвоем: пусть они наконец наговорятся друг с другом, наверстывая долгие годы разлуки. Волнение немного приглушало наши чувства, но очень скоро веселье оказалось сильнее его.

Как только приходит весна, Натан начинает всегда вставать раньше меня: его будят птицы.